2 декабря ветерану Великой Отечественной войны, кавалеру орденов Отечественной войны I и II степеней, медали «За взятие Кенигсберга», многих других наград Ефиму Яковлевичу Терентьеву исполнилось 90 лет.

Мы беседуем с Ефимом Яковлевичем у него дома. Он неторопливо рассказывает о прожитом. «Обычная жизнь», - заключает юбиляр. Но можно ли назвать обычной жизнь, в которую жестокими и кровавыми событиями вписалась война? Ефим Яковлевич пережил ее. Пережил, чтобы до смерти нести в себе память о том суровом лихолетье.

… Зябкое январское утро 1942 года над деревней Новый Усад занималось неохотно. Ефим за всю ночь даже не вздремнул.

- Не помню, как меня провожали до станции Пайгарма и усаживали в вагон, какие наказы давали. Да и были ли это наказы? Кажется, нет. Просьбы запомнились: вернись домой живым. Пусть калекой, но живым, - рассказывает фронтовик. И добавляет, - это только в кино показывают, что на проводах играли гармони да песни пелись. Слезы лились и нескончаемый бабий плач – это было.

После «краткосрочного» курса молодого бойца и принятия воинской Присяги Ефима Терентьева направляют под Москву в танковый полк. Солдат мыслил увидеть десятки боевых Т-34, взводы, роты, батальоны солдат. А попал… К тому времени от полка осталось только Знамя да несколько бойцов.

Спешно шло формирование части. Ефима направляют в распоряжение комполка связным. Когда батальоны пополнялись живой силой и танками, было еще ничего. А начались бои… Фронтовики знают, что значит быть связным. Под пулями, под разрывами снарядов предстояло донести распоряжения командира полка до батальонов и рот.

- Говорят, что новобранцы кланялись каждой пули противника, - вспоминает юбиляр, - может быть, и кланялись. Да что толку: если пуля «твоя», она тебя найдет и в рост стоящим, и склоненным в три погибели, и лежащим пластом на земле.

Полк перебрасывают под Ржев. Страшные бои здесь закончились, но вражеская авиация продолжала каждодневно бомбить железнодорожные коммуникации, окопы и блиндажи передовой, тылы наших войск. Только тщательная маскировка, умелые маневры спасали наши 34-ки и танкистов.

Но война есть война. В один из дней вражеские бомбардировщики неистовствовали особенно. Землянка, где располагался командный пункт, содрогалась от взрывов.

- Товарищ полковник, давайте выйдем наружу – как Бог подсказал, предложил я командиру, - рассказывал фронтовик. – И он послушался. Только вышли – прямое попадание бомбы в землянку. Ничего не осталось… Потом второй взрыв. Помню яркое пламя, оглушительный грохот, отбросило меня далеко-далеко … Очнулся, как в тумане, вижу людей в белых, заляпанных кровью, халатах. Резануло слово «ампутировать». Догадался, что речь идет о моих ногах, которых я не чувствовал. Один из докторов возразил: «Может, «слепим?». «Попробуем, отпилить никогда не поздно». Знать бы, кто был этот хирург, спасший мои ноги.

Три месяца Ефим Терентьев валялся по госпиталям. Как бы заново учился ходить: сначала – на костылях, потом – с клюшкой, а тут и на ноги встал.

Ожил боец – снова в бой. Узнав, что до ранения Ефим служил в танковой части, его определяют в экипаж Т-34 заряжающим. Особых навыков не требовалось. Главное - физическая сила.

Бились за освобождение Белоруссии, Польши, Кракова, который чуть было не смели с лица земли фашисты. Сеча была страшная. Танки сходились в лобовых атаках.

- Сколько товарищей погибло, не счесть, - скорбит ветеран, - вечная им память.

Ефим Яковлевич остался жив. Сегодня нет-нет, да и услышишь: «Кто воевал, тот – погиб. А живые – те, что от передовой были за десятки километров». Больно и горько за такие слова перед ветеранами. Вроде бы, они виноваты в том, что остались живые. Ну не все же должны были погибнуть. Если уж говорить о Ефиме Яковлевиче, то он на войне, если можно так выразиться, прошел все круги ада. Как-то у солдата сильно заболели ноги – последствие ранения. Врачи категорически запретили ему быть в составе танкового экипажа. И его определяют... в разведроту. Шли бои за освобождение Кенигсберга, считавшегося неприступной крепостью третьего рейха. Разведчики своевременно и точно приносили сведения об огневых точках противника, о подземельных гарнизонах, скоплениях живой силы и техники.

Приходилось делать вылазки по тылам, так называемой, русской освободительной армии. Упаси Бог попасться к ним в руки. Пытали и уничтожали беспощадно. Спасало то, что они понимали русскую речь и наши разведчики легко выдавали себя за власовцев, а потом – расчет только на судьбу. Хитрости всегда удавались, во всяком случае, группе, в которую входил наш земляк.

Домой Ефим Яковлевич вернулся спустя пять лет после окончания войны. Не успел отдохнуть – вызов в облфинотдел. Предложили поступать в Канашский финансовый техникум. Поступил. Учился и одновременно работал на Канашском вагоноремонтном заводе бухгалтером. Когда закончил учебу, руководство предприятия настаивало, чтобы Терентьев остался на заводе. Однако он имел целевое направление от Министерства финансов Мордовской АССР и обязан был вернуться в республику. Получил направление в Больше-Березниковский район фининспектором.

- Дела с поступлением налогов в бюджет республики были плачевными. Путаница с их начислением была большая, - рассказывает Ефим Яковлевич.

Стал вникать в новое дело. Выявил несколько случаев, когда супруги платили налоги за бездетность, хотя по медицинским показаниям не могли иметь детей. Не одно «спасибо» высказали жители сел района за такие хлопоты. Или еще. Облагают семью налогом по сдаче мяса, хотя в силу физических возможностей люди не могли содержать домашних животных. Пришлось за них заступиться. Вскоре грамотные и справедливые действия Е.Я. Терентьева были замечены вышестоящим руководством. Его предлагают избрать председателем колхоза, объединив в одно целое 36 ранее существовавших сельхозартелей. Не удивляйтесь: в те годы в одном селе могли существовать по пять колхозов.

В сельском хозяйстве не прижился. Потянуло домой в Новый Усад. Приехал и устроился на работу в Рузаевку на железную дорогу. Здесь и трудился до ухода на пенсию.

Большая жизнь прожита Ефимом Яковлевичем. С грустью вспоминает жену Александру Никитичну, она работала в начальной школе села Спасск учительницей, где и жила до переезда в Рузаевку семья Терентьевых. Воспитали двух сыновей и двух дочерей. У Ефима Яковлевича восемь внуков. Это самое большое его достояние.

В день юбилея Ефима Яковлевича тепло и сердечно поздравили не только родные. Цветы и памятные подарки ветеран получил от главы администрации Рузаевского муниципального района и районной ветеранской организации.

Александр ШИЛИН